Каковы взаимоотношения ученых-экономистов с властью и насколько власть прислушивается к их рекомендациям? Почему экономисты так часто ошибаются в своих прогнозах? Почему, тем не менее, эти прогнозы нужны, а макроэкономику изучать полезно? На эти темы в интервью деньфинансиста.рф рассуждает Дмитрий Сорокин, заведующий кафедрой "Макроэкономическое регулирование" Финансового университета при Правительстве РФ, член-корреспондент РАН, лауреат премии "Репутация-2013» в номинации «За научный вклад в развитие финансов и экономики России».
Как вы оцениваете общее состояние экономической науки в России?
Сейчас много говорят о так называемом кризисе экономической науки. Я, честно говоря, его не наблюдаю, у нас в стране постоянно появляются достаточно интересные научные работы. Тем более, что российская экономика сейчас находится в таком состоянии, когда ее очень интересно исследовать. Поэтому я бы сказал, что самая главная проблема российской экономической науки - это то, что она, по существу, раскололась на два лагеря. Приходится говорить не о наличии различных экономических школ, а о расколе экономической науки.
Исторически это противостояние возникло еще в советские времена – с 60-х годов прошлого столетия экономисты у нас делились на «рыночников» и «антирыночников». Сегодня это - противостояние так называемой «либеральной школы» и «государственного направления» экономической мысли. Причем речь идет не о научной дискуссии, а именно о противостоянии, когда каждое направление собирает «свои» форумы, конференции, симпозиумы и т.п. и предпочитает в своем круге заочно критиковать оппонентов, пренебрегая прямыми встречами и спорами с ними.
Тогда это называется «лоббистский лагерь», а не «научная школа».
Да, каждое направление имеет «свои» журналы, где публикуются только свои авторы. Каждое направление старается иметь «свои» учебные заведения, где готовит своих будущих адептов. Это самая большая беда, потому что в результате силы тратятся не на поиск научной истины, а на конкуренцию, на борьбу за доступ к государеву уху. То есть по существу, борьба идет за финансовые потоки, которые государь выделяет на науки. Пострадавшей стороной при этом является наука. И этот раскол, конечно, сказывается на состоянии российской экономической науки и на том, каким образом вырабатываются какие-то значимые рекомендации. Это самая главная проблема, которую я вижу.
Правда, стоит отметить, что проблема эта не нова и не специфична. Если вы полистаете историю науки, то увидите, что такого рода неспортивная борьба характерна не только для экономической науки, истории известные многочисленные случаи такого противостояния и в естественных, и в гуманитарных науках.
А как при этом государство выбирает, к какому мнению прислушиваться? И оно выбирает всегда кого-то одного или старается создать систему сдержек и противовесов?
Во-первых, выбирает не государство, а политические руководители государства. Во-вторых, они выбирают те идеи, те концепции, которые отвечают политическим задачам, стоящим перед тем или иным политиком. Также напомню, что главной задачей любого политика - он может ее явно не формулировать, но она обязательно присутствует – является задача сохранения своей власти, либо, если он в оппозиции, задача завоевания власти. Если такой задачи не стоит, то это просто не политик.
Давайте, продолжим вашу мысль. Получается, что для того, чтобы добиться успеха, ученые-экономисты вынуждены биться за симпатии электората этих политиков?
Главная функция ученых-экономистов, как и любых других ученых, – познание закономерностей окружающего мира. В данном случае - закономерностей развития экономики. Нравятся эти знания кому-то или не нравятся, востребованы кем-то или не востребованы – это другой вопрос. Как только ученые начинают биться за что-то, они превращаются из ученых в политиков, а это - совсем другая функция, совсем другие критерии оценки. Это моя позиция.
Давайте от политической вернемся к научной составляющей. Как вы считаете, если говорить о макроэкономическом прогнозировании, каков сейчас его уровень - не только в России, но и в мире в целом?
К сожалению, и в России, и в мире, уровень макроэкономического прогнозирования, прямо скажем, очень невысок. Не случайно говорят, что экономисты - это те люди, которые очень правильно и очень хорошо умеют объяснить, почему те прогнозы, о которых они говорили вчера, сегодня не исполнились. Серьезных «проколов» очень много. Вспомните, скажем, 2008 год, когда все средства массовой информации публиковали специальные прогнозы, предрекавшие что нефть будет стоить 150-200 долларов за баррель, а потом все в один день рухнуло. И таких провалов - сколько угодно.
С чем, по-вашему, это связано?
В данном случае я бы сравнил экономических прогнозистов с синоптиками, дающими прогнозы погоды. Система настолько сложная, столько факторов на нее влияет… Долгосрочный прогноз мы можем дать достаточно точно, а краткосрочный – нет. На те же курсы валют, на цены влияют далеко не только экономические причины, перечислить и учесть все их невозможно.
Зачем тогда нужны экономические прогнозы?
А что такое прогноз? Прогноз говорит, как поведет себя некая система в зависимости от воздействия на нее, причем при условии, что не будет иных существенных факторов воздействия. В этом смысле прогноз нужен, иначе, как вы будете строить экономическую политику? Скажем, предлагается ввести налог с продаж. Экономисты строят модель экономической системы, они вводят туда некую переменную, соответствующую ставке налога, и говорят: по нашим расчетам экономика должна вести себя следующим образом. Правда, другая модель экономической системы может привести к иным выводам. Но это уже дело правительства – его крест – выбрать то решение, которое ему кажется наиболее выгодным.
Насколько исполнительная власть прислушивается к подобным рекомендациям экономистов?
Она прислушивается к ним в зависимости от ситуации. Скажем, если речь идет о демократическом государстве, это сильно зависит от того, когда очередные выборы – через два месяца или через пять лет. И это нормально. Политика – это другая сфера деятельности.
Вы упомянули две научные школы, два лагеря. По-вашему, возможна ли все-таки в рамках противостояния двух школ, выработка некоторых консолидированных позиций научного сообщества, и целесообразно ли это?
Объединение экономистов, консолидация, конечно целесообразны. В науке никто не может претендовать на монополию, на абсолютную истину, и как только кто-то говорит, что его учение - единственно верное, то наука на этом, как правило, сразу кончается, что мы сейчас и наблюдаем. Теория больших и сложных систем говорит, что это такие системы, которые невозможно охватить с позиции одного наблюдателя. Каждая школа смотрит под определенным углом зрения и их интеграция в единое научное сообщество позволит в какой-то степени приблизиться к истине. Преодоление нынешнего раскола - очень важная вещь и для науки и для общества. Необходимо понимание того, что никто не является носителем истины, а только объединенными интегрированными усилиями можно к ней приближаться. Насколько способны нынешние лидеры этих школ к такой интеграции – достаточно сложный вопрос, я не готов на него ответить.
Вы упомянули, что для исполнительной власти очень важно мнение электората, а в плане учета мнения научного сообщества, как, по-вашему, должен строиться его диалог с властью?
Прежде всего, это экспертные советы, которые дают рекомендации, причем, - я подчеркиваю, - независимые экспертные советы. Слава богу, сегодня у нас существует множество таких экспертных организаций, которые выполняют данные функции. Власть имеет возможность выбирать какие-то варианты решений, прислушиваться к разным мнениям.
Правда, любые решения не могут проводиться в жизнь просто в виде научной концепции, потому, что любая научная концепция, любой научный сценарий, - это некая абстракция, а, как говорится, сухая теория не заменит древо жизни. Жизнь гораздо богаче в своих проявлениях, чем какая-то абстрактная схема, и власть должна учитывать это.
Может быть, их нужно этому учить… Давайте поговорим о вашей преподавательской деятельности. Как вы считаете, надо ли изучать макроэкономику студентам, которые не собираются заниматься научными исследованиями в данной области, либо работать макроэкономическими аналитиками, заниматься этими вопросами в органах власти и т.п.?
Я считаю, что надо. Еще с советских времен я начинаю знакомство со студентами со слов: «Ребята, конечно я понимаю, что проблемы макроэкономической политики, могут не затрагивать тех, кто готовится на конкретную финансовую работу, однако есть одно «но». Общество может развиваться только при условии, если в нем существует некая критическая масса критически мыслящих людей, обладающих определенными знаниями и способными самостоятельно оценивать то, что происходит вокруг них, а значит предвидеть, что может произойти.
Предупрежден - значит вооружен. Когда ты понимаешь, что вокруг тебя происходит, то твои личные жизненные стратегии будут намного более эффективными, чем когда ты не понимаешь.
Кто, с вашей точки зрения, является самым ярким ученым-экономистом современности?
Вы знаете, слаб человек… Не случайно в научном мире, как правило, не любят называть действующих ученых, как наиболее ярких и так далее. Поэтому скажу так: для меня самым ярким ученым-экономистом, как минимум в течение 35 последних лет, оставался мой учитель академик Леонид Иванович Абалкин, три года назад, к сожалению, от нас ушедший.
